Во имя Чести (СИ) - Страница 72

— Да ладно, Тьен, не кипятись, — Семён поднял руки в жесте капитуляции. — Пойду тогда пока вещи разложу. Макс, открой мне доступ к техэтажу, займусь монтажом аппаратуры.

— Какой такой аппаратуры? — растерянно уточнил кап-три.

— Полезной, — ехидно ответил брат. — Я тебе потом, на ушко расскажу, угу? А ты, ударник руля и двоичного кода, можешь даже не надеяться что-то подслушать, меня о тебе особо предупредили, на тебя тоже управа есть. Без возможности доступа извне через все существующие средства связи, — злорадно ухмыльнулся он, бросив взгляд на максову макушку, и вышел. В рубке с уходом Семёна стало очень-очень тихо и даже как будто просторно. Несколько секунд все сидели неподвижно, привыкая к этим забытым ощущениям, а потом потихоньку погрузились в работу.

На моё счастье Семён с технического этажа до отбоя так и не поднялся. Я, конечно, надеялась, что он там капитально застрял, и найдём мы его только тогда, когда он начнёт пахнуть, но не всерьёз. Скорее, от общего идиотизма ситуации, а не от неприязни к брату. Сёма всё-таки очень хороший, я его люблю, но — вне коллективов друзей, приятелей и коллег, а только в семье. При маме он всё-таки немного следит за языком (кода трезвый) и становится настоящим душкой. В остальное время мне бывает за него очень стыдно, хотя я продолжаю наивно верить, что за пределами ближайшего круга он всё-таки не позволяет себе вольностей в мой адрес.

— Ну что, растлительница, — иронично улыбнулся Инг, когда мы оказались в каюте, поймав меня в ловушку между дверью, собственным телом и руками. — Рассказывай уже, что там за история с этим Антоном.

— Ой, ну ты нашёл тоже, кому верить, — поморщилась я. — Сёма тебе наплетёт семь вёрст до небес, и всё лесом.

— Семёну, конечно, лишний раз верить не стоит, — мягко проговорил он. — Вот только с Антоном-то он меня правда познакомил, — склонившись ближе, шёпотом добавил мужчина, пощекотав горячим дыханием моё ухо.

— Не было ничего, — проворчала я, изображая пленного партизана.

— Точно уверена? Не передумаешь? — поинтересовался мужчина, стягивая комбинезон с моих плеч.

— А что, пытки будут? — полюбопытствовала я. Получилось как-то уж очень радостно, не в образе.

— Если расскажешь — будут, — хмыкнул он. — А если нет, мы просто пойдём спать, — насмешливо добавил Инг.

— Нет, ну вот и кто ты после этого? — риторически поинтересовалась я. Правда, стереть с лица весёлую улыбку так и не получилось. Глупо интересоваться, от кого он подобного нахватался, ответ очевиден! — Да я же говорю, не было ничего такого. Подумаешь, играли мы в карты на желание, и пожелал этот Антон, чтобы я его поцеловала. Пошутил вроде как над ребёнком. Я-то в шестнадцать лет натуральным ангелочком выглядела, откуда ему было знать, что теорию я знала отлично, целоваться и на практике неплохо умела, а уж смутить меня вообще было чертовски сложно. Ну, я его и поцеловала от души, до появления устойчивой реакции; по вашему полу это вообще несложно определить, — ехидно ухмыльнулась я. — А когда он уже начал откровенно руки распускать, я его в живот приложила и за Вовкой спряталась. Ты же вовкины кулаки видел, и он в отличие от Семёна таких шуток с сестрой никогда не понимал, мог и руки оторвать вместе с «индикатором реакции». Так что остался тот Антон возбуждённый и совершенно неудовлетворённый, а я ещё весь вечер перед ним как бы невзначай попой в шортиках крутила. Он потом, правда, всё больше ухмылялся и на провокации не поддавался, но определённые воспоминания, надо полагать, остались. Хотя я и не думаю, что всё настолько критично, как Семён пытался показать. Или критично? Что там за история со знакомством?

— Да ничего, в общем-то, — слегка пожал плечами Инг, не спеша отклеивать меня от двери, и прямо там неторопливо раздевая. — Твой брат представил меня как твоего жениха, а этот Антон только восхищённо присвистнул и назвал меня везунчиком. А с этим утверждением в отношении тебя я никогда не спорил, — улыбнулся он.

— Что, и всё? И ради этих двух предложений я всё рассказала? — возмутилась я. — А как же помучить? А интрига? А героический подвиг разведчика?

Он засмеялся, осторожно пробежался губами по моему уху, слегка прикусил мочку, потянул. По спине от этого прикосновения пробежала толпа мурашек.

— Будет, всё будет, — пообещал дориец. — Кажется, я с тобой тоже становлюсь ужасно ревнивым, и ты мне ещё покажешь, как ты там кого целовала, и на ком этому вообще училась.

— Ты их всех убьёшь? — захихикала я.

— Посмотрим, — неопределённо хмыкнул он.

И таки да, обещание своё он сдержал. Правда, подвига у меня не получилось; я очень быстро капитулировала, и была готова выдать все на свете военные тайны. Я же говорила, фиговый из меня разведчик, особенно в объятьях этого человека, да ещё с такими методами допроса. Правда, если это можно было назвать пытками, то меня вполне можно считать мазохисткой: уж очень мне понравилось.

А Инг, похоже, окончательно и бесповоротно испортился. И, — о, ужас! — меня данный факт полностью устраивал. Главное, чтобы это его моральное разложение продолжалось исключительно в моей компании.

Утром случилось неожиданное: в пищеблоке мы оказались единственными посетителями. Не знаю уж, какая такая хворь подкосила остальной экипаж, и почему самое популярное (после рубки) место на корабле, где почти всегда кто-нибудь тёрся, пустовало. Но мы с Ингом по молчаливому согласию решили воспользоваться случаем, и начать поиски уже после завтрака. А что, тревоги не было, дымом и кровью не пахнет, — значит, всё нормально! Да, в общем-то, даже если бы и пахло, кушать-то всё равно хочется…